Гарнитура:GeorgiaVerdanaArial
Цвет фона: Режим чтения: F11 | Добавить закладку: Ctrl+D
«Последние распоряжения», Грэм Свифт
Посвящается Элу
Но человек есть Животное, полное Благородства, — он величав во прахе и торжествен в могиле.
Как славно быть поблизости от моря.
Бермондси
День нынче, прямо скажем, необычный.
Берни наливает пинту и ставит ее передо мной. Он смотрит на меня, и я вижу на его нескладном собачьем лице вопрос, но он понимает, что у меня нет охоты болтать. Потому я и пришел сюда через пять минут после открытия — просто тихонько посидеть один на один со стаканом. Он видит мой черный галстук, хотя похороны были уже четыре дня назад. Я даю ему пятерку, он несет ее в кассу и возвращается со сдачей. Не сводя с меня глаз, очень аккуратно кладет монеты на стойку рядом с моим пивом.
— Теперь уж не то будет, верно? — говорит он, качая головой, и обводит бар таким взглядом, точно тут больше никого нет. — Не то.
Я отвечаю:
— Ты еще не видал, что от него осталось.
— Чего? — спрашивает он.
Я прихлебываю из своего стакана пену.
— Я говорю, не видал, что от него осталось.
Он хмурится, почесывая щеку, глядя на меня.
— Ну ясно, Рэй, — говорит он и отодвигается от меня вдоль стойки.
Я и не думал с этим шутить.
Я делаю хороший глоток и закуриваю. Кроме меня, сюда залетели еще три-четыре ранние пташки, и место выглядит не лучшим образом. Здесь как-то голо, зябковато, тянет дезинфекцией. Из окошка падает пыльный солнечный луч. Сразу вспоминаешь церковь.
Я сижу и смотрю на старые часы, которые висят над стойкой. «Томас Слэттери, часовых дел мастер, Саутуорк». И бутылки рядами, как органные трубы.
Следующим появляется Ленни. Черного галстука на нем нет, он вообще без галстука. Кидает на меня быстрый взгляд, и мы оба чувствуем, что оделись неправильно.
— Я ставлю, Ленни, — говорю я. — Пинту?
— Не откажусь, — отвечает он.
Подходит Берни. Он говорит:
— Работаем по новому графику?
— Приветствую, — говорит Ленни.
— Пинту для Ленни, — говорю я.
— На пенсию вышел, Ленни? — говорит Берни.
— По годам-то пора бы, правда, Берн? Но я ж не Рэйси, вольная птица. Кто будет овощишками торговать?
— Но не сегодня, да? — отзывается Берни. Он наливает пинту и идет к кассе.
— Ты ему не сказал? — говорит Ленни, глядя на Берни.
— Нет, — отвечаю я, глядя в свой стакан, а потом на Ленни.
Ленни поднимает брови. Лицо у него грубое, красное. Оно всегда такое — кажется, вот-вот пойдет синяками. Он тянет себя за воротник там, где нет галстука.
— Да, не ждали, не гадали, — говорит он. — А Эми-то едет или как? В смысле, не передумала?
— Нет, — говорю я. — Похоже, едем только мы. Самые близкие.
— Он же муж ей, — говорит он.
Он берется за свой стакан, но пить медлит, точно сегодня даже пиво пьют по другим правилам.
— К Вику зайдем? — спрашивает он.
— Нет, Вик сам сюда придет, — говорю я.
Он кивает, поднимает свое пиво, потом вдруг останавливается, не донеся его до рта. Его брови подымаются еще выше. Я говорю:
— Вик придет сюда. С Джеком. Пей давай.
Вик появляется минут через пять. На нем черный галстук, да оно и понятно — ведь он владелец похоронного бюро, оттуда и пришел. Но вообще-то он не при полном параде. На нем бежевый плащ, из кармана торчит кепка, словно он решил сразу взять правильный тон: он просто один из нас, это не официальное мероприятие, это другое.
— Доброе утро, — говорит он.
Я все думал, что он с собой принесет. Наверно, и Ленни тоже. Мерещилось что-то вроде такой картины: Вик открывает дверь в бар и шагает к нам, этак торжественно, а в руках держит маленький дубовый гробик с латунными украшениями. Но у него всего-навсего обычная картонная коробка под мышкой, коричневая, высотой с фут, а длиной и шириной дюймов по шесть. Он похож на человека, который только что разжился в магазине кафельной плиткой.
Он садится на табурет рядом с Ленни, кладет свою ношу на стойку, расстегивает плащ.
— Свежо на улице, — говорит он.
— Так это оно? — спрашивает Ленни, косясь на коробку. — Это он и есть?
— Да, — говорит Вик. — Что пьем?
— А что внутри? — говорит Ленни.
— А ты как думаешь? — отвечает Вик.
Он поворачивает коробку, и мы видим на другой ее стороне белую карточку, приклеенную липкой лентой. Там стоит число, номер и имя: «ДЖЕК АРТУР ДОДДС». Ленни говорит:
— Я имею в виду, он же не просто так в коробке, верно?
Вместо ответа Вик берет коробку и открывает ее, подцепляя картонные клапаны большим пальцем.
— Мне виски, — говорит он, — сегодня такой день, пожалуй.
Он шарит в коробке и медленно вынимает оттуда пластмассовый контейнер. Он похож на большую банку растворимого кофе, с такой же завинчивающейся крышкой. Но это не стекло, а пластмасса — матовая, с легким бронзовым отливом. На его крышке еще один ярлычок.
— Вот, — говорит Вик и дает его Ленни.