«Тайная улыбка», Никки Френч

А если вас спросят почему: «Почему все кончено? Что я сделал плохого?» – вы не ответите: «Ты действуешь мне на нервы. Твой смех неожиданно стал раздражать меня. Я представляю себе кого-нибудь другого».

Нет, конечно, вы скажете: «Ты ничего не сделал. Твоей вины здесь нет, это все я».

Все это мы давно выучили наизусть.

Почти перед тем, как осознала, что готова сделать, я произнесла:

– Не думаю, что мы можем продолжать все это.

В течение каких-то мгновений выражение его лица не менялось. Затем он шагнул вперед и положил руку мне на плечо.

– Миранда, – произнес он.

Мне жаль, Брендан… – Я собиралась добавить еще что-нибудь, но запнулась.

Его рука так и лежала у меня на плече.

– Возможно, ты просто переутомилась, – сказал он. – Почему бы тебе не принять ванну и не переодеться во что-нибудь чистое?

Я освободилась от его руки.

– Я имела в виду именно то, что сказала.

– А я так не думаю.

– Что?

– У тебя приближаются критические дни?

– Брендан…

– Ты ожидаешь их сейчас, да?

– Я не играю и игрушки.

– Миранда… – В его голосе прозвучали просительные нотки, будто я была испуганная лошадь, а он подходил ко мне с сахаром на вытянутой ладони. – Мы были слишком счастливы, чтобы ты могла покончить с этим именно так. Все эти замечательные дни и ночи…

– Восемь, – сказала я.

– Чего?

– Восемь раз мы встречались. Разве это много?

– Каждый раз был особенный.

Я не произнесла «не для меня», хотя это и была правда, В конце концов, неверно было бы сказать, что это на самом деле ничего не значит. Просто было то, что бывает обычно. Я пожала плечами. Не хотелось придавать этому какой-то особый смысл. Не хотелось ничего обсуждать. Лучше бы он ушел.

– Я договорился, что мы встретимся с приятелями и немного выпьем сегодня вечером. Я сказал им, что ты придешь.

– Что?

– Через полчаса.

Я пристально посмотрела на него. Он гнул свое:

– Просто немного выпьем.

– Ты действительно хочешь, чтобы мы пошли и сделали вид, что мы все еще вместе?

– Нужно, чтобы прошло хоть какое-то время, – сказал он.

Это звучало так нелепо (как если бы чиновник, проводящий бракосочетание, бойко давал советы паре, которая вместе уже в течение многих лет, имеет детей и общее имущество), что я не могла сдержаться. Я рассмеялась, затем заставила себя остановиться и почувствовала, что я веду себя жестоко. Ему удалось улыбнуться, но, в сущности, это была совсем не улыбка, скорее, гримаса, а выражение лица было злобным.

– Ты еще можешь смеяться, – наконец произнес он, – Ты можешь вытворить такое, а потом смеяться?

– Прости, – сказала я, мой голос еще дрожал. – Это нервный смех.

– Именно так ты вела себя со своей сестрой?

– Моей сестрой? – Казалось, воздух в комнате стал ледяным.

– Да. Кэрри. – Он мягко произнес имя, словно размышляя над ним. – Я прочитал об этом в твоем дневнике. Я знаю. Ну?..

Я подошла к двери и рывком распахнула ее. Небо по-прежнему было голубое, легкий ветер охладил мое пылающее лицо.

– Убирайся, – потребовала я.

– Миранда…

– Немедленно уходи!

Он ушел. Я тихо закрыла дверь, чтобы он не подумал, что я захлопнула ее за ним, потом неожиданно почувствовала тошноту. Я не посидела перед телевизором с едой, о чем так мечтала. Просто выпила стакан воды и легла в постель, но не спала.

Мои отношения с Бренданом были такими недолгими, что моя ближайшая подруга Лаура, которая была в отпуске, пока они продолжались, не имела о них никакого представления. Все было уже в прошлом, когда она вернулась и позвонила, чтобы рассказать мне, как чудесно они провели время вместе с Тони, ну и после этого я решила ничего не рассказывать ей о Брендане. Просто слушала, как она говорила об отдыхе, погоде и еде. Потом она спросила, видела ли я кого-нибудь, и я ответила, что нет. Она сказана, что это странно, поскольку она кое-что слышала, и я ответила, что ничего особенного, во всяком случае, все уже кончено. Она захихикала и сказала, что хочет услышать об этом все, а я сказала, что рассказывать нечего. Вообще ничего нет.

ГЛАВА 2

Прошло две недели с тех пор, как Брендан вышел из моих дверей. Было половина третьего пополудни, я стояла на стремянке и кистью, которую держала в вытянутой руке, старалась дотянуться до угла, когда зазвонил мой мобильник. Я поняла, что он лежит в кармане моей куртки и что на мне этой куртки нет. Мы работали в только что построенном доме в Блэкхите – все линии прямые, стекло зеркальное и массив сосны, Я красила дерево особой, почти прозрачной белой краской на масляной основе, которую импортируют из Швеции за огромные деньги. Я с трудом спустилась вниз и положила кисть на крышку банки.

– Алло?

– Миранда, это Кэрри.

Это было совсем необычно. Мы встречались достаточно регулярно, каждый месяц или около того, как правило, у родителей. Пожалуй, раз в неделю мы обязательно разговаривали по телефону; звонила всегда именно я. Она спросила, свободна ли я в тот вечер. Я почти договорилась о чем-то, но она сказала, что дело очень важное. Она бы не просила, если бы это не было так важно. Поэтому, конечно, я вынуждена была сказать «да». Я стала обсуждать, где мы можем встретиться, но Кэрри все уже продумала. Самый обычный французский ресторан, который только что открылся в Камдене, совсем близко от того места, где я жила, и Кэрри закажет столик на восемь персон. Если она не перезвонит, я должна понять, что все в порядке.